Category Archives: Сикким

Свидание с Канченджунгой

Был февраль 2007 года. Мое путешествие по Сиккиму только началось, я приехал в Дарджилинг. В это время погода в восточных Гималаях непредсказуема. Шел нескончаемый дождь, совсем как в “Хромой судьбе” Стругацких, вокруг стояли плотные облака, заполнявшие город туманом. В отелях, не рассчитанных на зимнее проживание, нет центрального отопления, в них влажно и холодно. Наутро после приезда я рано проснулся, взял фотоаппарат и пошел в сторону Обсервер Хилл. На его стороне, обращенной к Гималаям, есть дорожка, по которой любят прогуливаться туристы и местные жители, созерцая вид гор и возвышающейся над простором царицы снегов – величественной Канченджунги, Горы Пяти Сокровищ. Но увы, рано утром горы были закрыты сплошными облаками, и я гулял по дорожке, лелея тайную надежду, что, может быть, облака разойдутся. И тут я почувствовал, не увидел, а именно почувствовал в облаках какое-то движение. Облачные нагромождения вдруг стали расходиться, и в образовавшийся просвет я увидел сияющие горы. Несомненно, это была Канченджунга. Дрожащими руками быстро поставил камеру на штатив и сделал кадр.

Канченджунга в облаках

Через пять минут это чудесное, словно нездешнее, видение исчезло, горы снова закрыла однородная масса облаков, и больше ничто не напоминало о происшедшем маленьком чуде.

И так было еще несколько дней. Царица снегов более не желала показывать Свой Лик, и совершенно не хотелось уезжать из Дарджилинга, не увидев Канченджунгу во всей красе. И вот вечером одного из дней я подошел на ресепшн отеля и сказал – завтра в четыре утра мне нужно такси. Мы поедем на Тигровый Холм. Служащий отеля удивился и сказал, что никто не знает, какая будет погода. Но такси вызвал, и ровно в четыре утра оно ожидало меня у отеля. Мы поехали, в городе снова шел дождь и стоял туман, в котором пропадали контуры зданий. Но когда мы подъехали к Тигровому Холму и стали подниматься по нему вверх, как фантастическое чудо я увидел их – сияющие звезды в чистейшем ночном небе. И стало понятно, что все получится.

На вершине холма есть большая обзорная площадка. Было холодно, в чистейшей прозрачности зимнего предрассветного утра контуры далеких гор лишь угадывались. Я поставил фотоаппарат на штатив и стал ждать. Вокруг собралась толпа людей, также приехавших встретить рассвет. Где-то через час горы озарил первый проблеск лучей утра, скоро заливших вершину Канченджунги прекрасным оранжевым светом.

Краски рассвета на Канченджунге

Рассвет был долог и прекрасен. А когда пришло утро, то вся горная цепь сияла во всей чистоте и потрясающих фиолетово-синих красках солнечного дня. Непогода ушла.

Канченджунга в свете дня

В тот же день я посетил и интереснейший поселок Гум (Ghoom) в восьми километрах от Дарджилинга. Здесь, прямо у дороги, находится хорошо известный “Храм Встречи”.

“Храм Встречи” в местечке Гум

На нем, как и пишет Л.В. Шапошникова в своей книге “По маршруту Мастера”, действительно видно смешение разных стилей – готического (трилистник и фигурки львов, напоминающие химер), индуистского, буддийского, мусульманского. Есть там и изображение Мадонны с Младенцем, очень близкое каноническому христианскому. Но самым удивительным было найти в одной из декоративных ниш изображение Учителя и четырех его учеников. По-моему, очень символично.

Наверху, на холме, в стороне от поселка находится очень примечательный монастырь Гум, основанный ламой Шерапом Гьятсо в 1875 году. Вот что пишет о нем Н.К.Рерих в “Алтай-Гималаях”: “Пятнадцать лет назад умер замечательный лама, пришедший из Монголии. Астрологически он установил ряд важнейших событий будущего. Видели его изображение – в типе русского схимника. Сильный лик, непобедимо тверды скулы, остро зорки глаза. “Во время ухода этого сильного духа радуга играла над основанным им монастырем”.”

Старый монастырь Гум

Здание монастыря богато украшено символикой. На фасаде мы видим изображение драконов. Это очень необычно, никогда прежде мне подобные изображения на буддийских храмах не встречались. Посередине здания сияет изображение Норбу Римпоче – Трех Драгоценностей, а на крыше – знак Калачакры. На углах – снежные львы. Не забудем, что лама-основатель монастыря был астрологом, сделавшим важные предсказания, и вполне возможно, что символика монастыря связана с астрологией и содержит в себе указания об этих пророчествах. Не забудем, что драконы связаны с символикой времени как такового, возвращая нас к образу Полярного Дракона как начала времен и циклов, к Змию Эдема и вообще к идее пульсации и колебания мировой энергии. Они же связаны и с затмениями.

Храм монастыря посвящен Будде Майтрейе, что, несомненно, связано с теми пророчествами о будущем, которые сделал лама-основатель монастыря.

Статуя Будды Майтрейи в алтаре монастыря Гум

Рядом со статуей мы видим изображения тех же драконов, что и на фасаде здания. Справа от Изображения – фотография ламы Шерапа Гьятсо.

На стенах расположенного ниже нового монастыря Гум, в котором находится большая монастырская школа, – изображения Коня Счастья, несущего тот же самый Норбу-Римпоче – Чинтамани, который мы видим на картинах Н.К.Рериха.

Конь Счастья

А с противоположной стороны старого монастыря Гум открывается прекрасный вид на окружающие просторы и горную цепь Гималаев, над которой возвышается сияющая Канченджунга.

Поистине, так расположить монастырь мог только настоящий поэт.

Так в одном небольшом местечке Гум сошлось воедино многое важное: загадочный храм, объединивший символику всех мировых религий, сияющая Канченджунга, светлый образ Будды будущего Майтрейи, и, наконец, символика Калачакры – науки о законах мировой эволюции и ее циклах и сроках. И, видя это, понимаешь со всей ясностью, какой явью, реальностью Востока является то, о чем так много сказано, иногда иносказательно, на страницах книг Рерихов и что изображено на их картинах.

Празднование Нового Года в монастырях Сиккима

В время новогодних праздников хочется вспомнить о том, как встречают Новый Год в других странах. Вспомнилось, как зимой 2007 года я путешествовал по Сиккиму, и вот 16 февраля был тибетский Новый Год. Во всех монастырях он отмечается с размахом – ламы устраивают красочную мистерию Цам. Мне посчастливилось увидеть ее в Румтеке – главном монастыре Гангтока.


Джамсаран – один из Божеств-Защитников

Мы видим многочасовое мистериальное действо, полное глубокого внутреннего смысла, герои и зрители которого встречаются с разными (гневными по большей части) божествами и духами, носящими “страшные” маски в обличье разных фантастических животных и птиц. Перед нами проходят образы божеств-защитников – Махакалы (Великого Времени), Ямы – владыки смерти (он же Эрлик, Чойджал), воинственного огненно-красного Джамсарана, а также множество Их спутников, носящих похожие маски. Краски и костюмы эффектны и ярки, по контрасту с обычно пасмурной погодой, стоящей в это время в Гималаях. Гневные божества (не забудем, они именно божества, зачастую являющиеся лишь формой божеств мирных) преследуют своей целью уничтожить и разрушить грешное, несовершенное и бренное, оградить благочестивых и праведных, изгнать злых и темных духов, укрепить человека в его пути и вере, помогая ему избавиться от омрачений и привязанностей, и, таким образом, приблизить его к Просветлению. В этом и состоит смысл мистерии – в символическом напоминании о преходящести всего темного и несовершенного, о неминуемой победе над злыми силами и очищении простраства, выражающемся в финальном огненном сожжении пирамиды из теста, символизирующей грехи и несовершенства места и присутствующих.


Верховные божества праздника – Защитники (Дхармапалы)

Мистерия Цам – в главном своем значении вовсе не развлекательный театр, в обывательском смысле этого слова, она скорее близка к изначальной античной трагедии, вышедшей из Мистерий, где человек вел диалог с божествами. Из нее позднее, в результате воцарения светскости, вышел наш общепринятый театр. У нас осталась лишь форма, но на Востоке театральное действо и в наши дни сохраняет свое исконное ритуальное значение. Над мистерией Цам думали лучшие умы Тибета, она вобрала в себя многие отголоски культов Индии и древнего Тибета, да, наверное, и всей Центральной Азии, и в своем глубинном смысле созвучна всем общемировым традициям, возникшим из первоначального солярного культа – Солнца, претерпевающего сезонные превращения, идущего путем испытаний через условия материи, рождающегося, умирающего и воскресающего к новой жизни, оставив прошлое и начинающего новый виток. Образ двуликого Януса, смотрящего в прошлое, оценивая все сделанное, и одновременно обращенного к будущему, античное божество нового года, – имеет тот же смысл. Не жизнь прошлым, не ностальгия о безвозвратно ушедшем, а трезвая беспристрастная оценка, выявление ошибок и несовершенств, отказ от них ради главного – неостановимого движения вперед в вечной жизни. Нет на этом пути никакой смерти, над которой следовало бы сокрушаться и омрачаться, смерть – такая же, неотъемлемая и необходимая, часть существования, лишь приносящая смену формы. И потому смертью правят столь почитаемые боги, Яма и другие Защитники, которые явили нам свои лики, и, поняв их, мы более не смущаемся любыми грозными личинами Великого Перехода.


Танцоры в масках Защитников


Круговые процессии монахов во дворе монастыря


Танцоры в масках Защитников

Роль “Белого Старца” – Цаган Убугуна, развлекающего народ шутками, который и является главным “человеческим” персонажем мистерии, встречающим на своем пути богов, – в этом представлении, видимо, отдана четырем шутам, один из которых, для потехи публики, был в маске экс-президента США Джорджа Буша-младшего, известного своими несуразными высказываниями. Шуты веселят присутствующих, передразнивают и всячески мешают монахам из процессии и, таким образом, разряжают атмосферу. Все же театральное действо, предназначенное, в основном, для широкой публики, не должно быть уж слишком серьезным и нарочито назидательным.

Снято на Canon 350D с объективами Canon 70-200/4L, Tokina 80-400.

Всех читателей с Новым Годом!